Система «Спаси-Себя-Сам» для главного злодея. Глава 86. Воспоминания о том, как Великий и Ужасный Лю бился с обольстительными демоницами

Предыдущая глава

Действие этой экстры происходит после падения Ло Бинхэ в Бесконечную бездну и до событий в городе Цзиньлань.

— Я в самом деле думаю, что тебе не стоит идти со мной, — бросил Шэнь Цинцю.

Само собой, Лю Цингэ сделал вид, что не слышал, продолжая столь размашисто вышагивать бок о бок с ним, словно шествовал не по неровной извилистой [1] горной тропе, а по залитому солнцем широкому тренировочному полю пика Байчжань, отчего кисточка на эфесе Чэнлуаня колыхалась при каждом шаге.

— Право, шиди, тебе не стоит принуждать себя! — взмолился Шэнь Цинцю.

— Ты возвращаешься или нет? — отрезал его спутник.

— Как только я закончу с этим заданием… разберусь с этими демоницами, я тотчас вернусь!

— В прошлый раз ты говорил то же самое.

— Гм.

— А потом исчез на целый месяц!

читать дальше— Ничего с этим шисюном не станется, — продолжал уговаривать его Шэнь Цинцю. — Как только яд даёт о себе знать, я тотчас возвращаюсь на хребет Цанцюн и иду прямиком к тебе, разве нет? Шиди не стоит брать на себя такие труды, приглядывая за мной…

— Я бы и не подумал, — отрубил Лю Цингэ, — но мне приказал глава школы.

Ну ладно, так и быть.

— Глава школы и впрямь чересчур добр, — горестно вздохнул Шэнь Цинцю. Помедлив, он добавил: — На самом деле, этот шисюн лишь беспокоится о тебе: если верить ходящим в окрестностях слухам, эти демоницы весьма охочи до красивых здоровых мужчин, так что шиди, отправляясь со мной, безусловно, сделается их целью…

Лю Цингэ порывисто втянул воздух, явно готовясь возразить, когда их слуха достиг чарующий напев [2], доносящийся из скальной расселины.

Он манил и дразнил, так что внявший ему однажды жаждал слушать его вечно.

Двое заклинателей сошли с тропы, направившись ко входу в пещеру.

Из-за заплетавших его цветущих растений пред ними возникли семь-восемь юных дев: волосы закручены в «рожки» [3], личики нежные и свежие, будто они сроду не имели ни малейшего отношения к демонам.

— Кто вы? — настороженно поинтересовались они.

— Мы… — начал было Шэнь Цинцю весьма любезным тоном, однако прежде чем он успел закончить, Лю Цингэ запустил руку за спину, ухватившись за Чэнлуань и выдвинул его на пару цуней из ножен. Окрестности тотчас затопил поток духовной энергии.

Закрывавшая вход в пещеру каменная плита тотчас раскололась, а красотки синхронно вскрикнули, скрываясь за завесой лиан.

Благодаря обольстительной внешности эти демоницы обладали несомненным преимуществом перед мужчинами, так что им редко доводилось сталкиваться со столь грубым обращением. Кроме того, они и в самом деле были совсем юны, будучи почти незнакомыми с окружающим миром, так что тотчас ударились в слёзы.

Казалось, сами горы присоединились к ним, наполнив воздух эхом всхлипов.

— Шиди, а тебе не откажешь в умении обращаться с дамами! — бросил Шэнь Цинцю, потирая уши.

— Что толку миндальничать с этими демоническими отродьями, — раздражённо заявил Лю Цингэ. — Прикончим их поскорее — и по домам! — с лаконичной убедительностью бросил он.

Внезапно из пещеры раздался голос:

— Кто бы мог подумать, что бессмертные заклинатели могут быть столь грубы? Позвольте спросить, чем же мои девочки так прогневили благородных господ?

Ласкающий слух голос принадлежал стройной, словно ива, женщине в изумрудно-зелёном облачении, выгодно подчеркивающем тонкую талию и роскошные бёдра. Лучи солнца осветили её фигуру в проёме пещеры, позволяя вволю полюбоваться нежной белой кожей и исполненными грации жестами.

Девицы, которых напугал Лю Цингэ, тотчас заголосили:

— Госпожа Мэйинь [4], этот заклинатель такой жуткий! Он напугал нас до смерти!

Глядя на неё, невозможно было не признать, что эта госпожа Мэйинь необычайно хороша [5] даже для демонической искусительницы. И, как следствие, в оригинальном романе она не избежала постели Ло Бинхэ.

Обычно Шэнь Цинцю был крайне осторожен с женщинами, которых Ло Бинхэ коснулся хотя бы пальцем — да что там, он бежал от них, как от чумы! Вот и сейчас он едва ли пошёл бы на эту миссию, не будь у него на то особых причин.

Первой было то, что его действительно тронули душераздирающие рыдания живущей под горой старой четы, потерявшей единственного сына.

Второй же была известная ветреность госпожи Мэйинь: помимо Ло Бинхэ, она могла похвастать бессчётным количеством мужей и любовников. Её роман с главным героем длился одну-единственную ночь [6] — она так и не вошла в его обширный гарем, да и вся эта история была приведена лишь затем, чтобы читатели имели удовольствие понаблюдать, как Ло Бинхэ разом наставляет рога целой толпе.

Иными словами, формально госпожа Мэйинь не являлась женой Гордого Бессмертного Демона!

Не имеющий ни малейшего желания вести галантные беседы Лю Цингэ лишь отвернулся, явно ни капли не сожалея о разбитой двери, так что отвечать за него пришлось Шэнь Цинцю:

— Прошу простить, мой шиди не привык иметь дело с незнакомыми дамами, — кашлянул он.

— Мои девочки юны и неопытны, — мигом переключилась на него госпожа Мэйинь. — Ваша покорная служанка [7] готова принести извинения за то, что они застали вас врасплох. Но мы только что обустроили это место — кто же знал, что двое бессмертных мастеров изволят нанести нам визит — и всё порушить!

«Хэй, не надо так на меня глядеть — это не я! — возмутился про себя Шэнь Цинцю. — Вы ж имеете дело с главой департамента Уничтожения-Всего-И-Вся бюро Цанцюн! Желаете узнать о методах расправы с демонами? Тогда вам на пик Байчжань!»

Всегда предпочитая поначалу действовать добром [8], Шэнь Цинцю взмахнул веером, покаянно бросив:

— Мы вовсе не желали разрушать ваше жилище — молю простить нашу неучтивость. Но мы пришли сюда по поручению семейства Хуан, что живёт под горой — они просят вас отпустить их молодого господина.

— М-м? Какой ещё молодой господин Хуан? — отозвалась госпожа Мэйинь. — К нам заявляются столько молодых господ с такой фамилией — откуда же мне знать, о котором вы говорите?

— Ну так отпустите их всех! — осклабился Лю Цингэ.

— Не то чтобы ваша покорная служанка не желала этого сделать, — в мнимом беспокойстве нахмурилась госпожа Мэйинь, — но ведь он сам не захочет нас покинуть. Что же ей делать, если он откажется?

Лю Цингэ во всеуслышание фыркнул.

Не желая затягивать этот бесполезный разговор до бесконечности [9], Шэнь Цинцю нетерпеливо предложил:

— Даже если так, могу я просить хотя бы привести его сюда? С прочим мы сами разберёмся.

— Ах, тогда прошу бессмертных мастеров пожаловать к нам, — шёлковым голоском поманила его госпожа Мэйинь.

Развернувшись, она плавной походкой исчезла в пещере. Шэнь Цинцю последовал за ней в нескольких шагах.

— Похоже, она не только не собирается показать нам господина Хуана, — бросил Шэнь Цинцю, понизив голос так, чтобы его слышал только спутник, — но и нас выпускать не намерена.

— Обойдётся, — отрезал Лю Цингэ.

Однако разные обстоятельства требуют разного подхода [10] — и потому Шэнь Цинцю решил покамест подыграть демонице, не давая до времени понять, что они разгадали её игру.

Заклинателей отвели в широкую пещеру, устланную ароматными травами и парчовыми коврами. Дюжина прелестных фигуристых дев с круглыми веерами в руках разбились на две группки по обе стороны зала, непринуждённо перебрасываясь шутками.

Усадив их за каменный стол, госпожа Мэйинь заверила:

— Ваша покорная служанка уже послала за молодым господином. Не пожелают ли господа что-нибудь выпить, чтобы скрасить ожидание?

Видя её намерения насквозь, Шэнь Цинцю тем не менее беззаботно улыбнулся:

— Простите, что затрудняем вас.

Госпожа Мэйинь радушно налила им по чарке вина, украдкой бросая пламенные взгляды [11] на нахмуренного [12] Лю Цингэ. Однако, как бы она ни надувала губки в мнимой обиде, Лю Цингэ лишь закатывал глаза в ответ на все её усилия. Глядя на это Шэнь Цинцю чувствовал, как в нём против воли закипает азарт.

Похоже, эта госпожа Мэйинь отдавала явное предпочтение молодым красавчикам вроде Ло Бинхэ и Лю Цингэ — сможет ли последний избежать когтей демоницы, положившей на него глаз?

Залучив к себе подобного мужчину с тонкими чертами и белоснежной кожей, эта красотка явно применит весь свой арсенал, чтобы завоевать его, какими бы бесстыдными и сомнительными ни были эти методы — она наверняка не успокоится, пока не опрокинет лорда Байчжань на шелка, чтобы хорошенько с ним поразвлечься…

Вот это был бы вид! И, уж простите, Шэнь Цинцю не упустит шанса поглазеть на это!

Как он и предполагал, вскоре госпожа Мэйинь, стыдливо прикрыв губы рукавом, бросила на Лю Цингэ многозначительный взгляд, осторожно поинтересовавшись:

— Этот бессмертный мастер уже имеет спутницу на тропе совершенствования?

Похоже, эта дамочка не привыкла ходить вокруг да около.

Прежде никто — ни человек, ни демон — не осмеливался задать Лю Цингэ подобный вопрос. Сперва он застыл, будто громом поражённый, явно решив, что ослышался — со всё ещё подергивающимися губами и бровями на ошеломлённом лице он невольно повернулся к Шэнь Цинцю.

Тому и впрямь ни разу не доводилось видеть подобного выражения на лице своего шиди: в воображении мелькнуло сравнение с тысячелетним айсбергом, внезапно рассыпавшимся на осколки. Это видение породило в его душе такой силы порыв истерического хохота, что тот грозил смести всё на своём пути, подобно цунами. И всё же Шэнь Цинцю удалось сохранить внешнюю невозмутимость, хоть держащая веер рука и подрагивала, скрывая кривящийся в молчаливых спазмах рот.

— …Нет, он ещё не обзавелся ею, — торжественно ответил он за спутника.

— Отчего же? — недоумённо отозвалась госпожа Мэйинь. — Такой видный мужчина — неужто ни одна женщина до сих пор не отдала вам своего сердца? Ваша покорная служанка не в силах поверить в это!

— Гм. Это и вправду невероятно, — согласился с ней Шэнь Цинцю.

Иначе с чего бы одной из великих загадок хребта Цанцюн было: «Импотент ли мастер Лю?»

Молча втянув воздух, Лю Цингэ ледяным тоном бросил:

— Почему он до сих пор не явился?

— Прошу, не беспокойтесь об этом, — поспешила умилостивить его госпожа Мэйинь. — Быть может, молодой господин Хуан попросту не пожелал к вам выйти. Однако, как я посмотрю, господа заскучали; быть может, они позволят немного развлечь себя?

Шэнь Цинцю поспешил согласиться, и был награждён признанием:

— Ваша покорная служанка не наделена иными талантами, кроме провидческих способностей — зато её предсказания всегда сбываются. Кто из господ позволит погадать ему на любовь [13]?

— Шиди, быть может, тебе интересно? — любезно предложил Шэнь Цинцю.

— Уж явно не мне! — отрубил Лю Цингэ.

— Ну что ж, выходит, остаюсь я, — пожал плечами Шэнь Цинцю.

Он помнил из оригинального романа, что её слова про точность предсказаний относительно любовных уз были отнюдь не пустым бахвальством.

Если она некогда предсказала Ло Бинхэ, что у него будет шестьсот тринадцать жён — значит, за шестьсот двенадцатой последует ещё одна. А если она сказала, что одна из его жёнушек предпочитает по-собачьи — значит, не имеет смысла мучить её миссионерской позой.

Так как мог Шэнь Цинцю, закоренелый холостяк поневоле, не полюбопытствовать относительно своих перспектив?

Послав ему воодушевляющую улыбку, госпожа Мэйинь развернула фарфоровое запястье и явила его глазам нежный цветочный бутон, протянув его Шэнь Цинцю.

— Прошу бессмертного мастера подышать на цветок.

Уже знакомый с процедурой гадания, Шэнь Цинцю послушно опустил голову, осторожно подув на бутон.

Госпожа Мэйинь убрала руку, и сомкнутые лепестки тотчас начали распускаться. Подняв цветок за стебелёк, демоница подняла его к глазам — однако, стоило ей взглянуть на сердцевину, как лёгкая улыбка застыла на её лице.

Прежде сидевший в благопристойной позе с напряжённо выпрямленной спиной Лю Цингэ слегка склонился к ним, словно желал послушать, что же она скажет. Ткнув его веером в плечо, Шэнь Цинцю насмешливо бросил:

— Как я посмотрю, шиди и впрямь ни капли не интересно.

Лю Цингэ тотчас принял прежнюю позу.

Чем дольше созерцала цветок госпожа Мэйинь, тем более серьёзным становилось выражение её лица.

Похоже, увиденное обеспокоило её не на шутку:

— Бессмертный мастер, скромных способностей вашей покорной служанки не хватает, чтобы узреть, куда уходит ваша красная нить [14] в прошлом… С первого взгляда кажется, что вы одиноки, но, если присмотреться, то можно различить тень другой нити… однако она была обрезана, — горестно заключила она. — Какая жалость.

У Шэнь Цзю некогда и впрямь была невеста [15], но у Шэнь Юаня-то её в помине не было [16]! Однако нити их жизней оказались переплетены, так что немудрено, что госпожа Мэйинь в них запуталась!

— Не беспокойтесь о моём прошлом, — понимающе заверил он гадательницу. — Если госпожа не против, быть может, она поведает, что ждёт меня в будущем?

Он правда хотел знать, суждено ли ему когда-нибудь обзавестись девушкой! Ну пусть не первоклассной красоткой — лишь бы можно было отличить от мужика!

Мог ли он предвидеть, что при этом вопросе лицо госпожи Мэйинь обретёт ещё более странное выражение, будто она не в силах подобрать верных слов.

Сердце Шэнь Цинцю тревожно забилось.

Неужто… ему до скончания дней суждено остаться девственником?

И тут госпожа Мэйинь наконец заговорила.

— Гм… Ваша… пара… младше вас, — весьма туманно начала она. — Также… вы занимаете главенствующее положение.

Ну что ж, если речь идёт о заклинательницах помладше, то он мог навскидку припомнить нескольких молоденьких даосок с вершины Тяньи, с которыми его пару раз сводила судьба, но по правде говоря, все они были не в его вкусе. Ну а если взять во внимание весь мир заклинателей, то подходящих под описание госпожи Мэйинь было не так уж много, так что слова демоницы звучали не больно-то правдоподобно.

— Первая ваша встреча была несчастливой — возможно, она даже преисполнила вас обоих ненавистью. Однако после нескольких знаковых событий всё постепенно переменилось.

Фигура его наречённой начала обретать определённость, и сердце заклинателя забилось в предвкушении. Лю Цингэ вновь бессознательно склонился к ним, и на сей раз Шэнь Цинцю не стал отвлекаться на подтрунивания над ним — он весь превратился во слух, ловя каждое слово гадательницы.

— Вы часто бываете в обществе друг друга, — сдвинула брови госпожа Мэйинь. — И некогда спасали друг другу жизнь.

Следует признать, эти слова поставили Шэнь Цинцю в тупик.

Какая же женщина может отвечать подобным условиям?

Нин Инъин? Лю Минъянь?

Нет, о них не может быть и речи — обе принадлежат Ло Бинхэ: вычёркиваем!

Ци Цинци?

Эта заклинательница и впрямь была немного моложе Шэнь Цинцю, а их первая встреча… сказать по правде, он напрочь забыл, как она прошла. Конечно, слова насчёт частых встреч тут были бы порядочной натяжкой — пусть пик Сяньшу и занимал недюжинное место в его мыслях, как и любого мужчины их школы, он бы попросту не отважился заваливаться туда настолько часто — в его представлении это граничило бы с преследованием.

Да и, в конце концов, он попросту не мог представить себе, чтобы между ним и Ци Цинци хоть что-то было – и ему казалось, что это обоюдно!

— Ещё что-нибудь? — неожиданно возвысил голос Лю Цингэ.

Шэнь Цинцю вздрогнул от неожиданности: он и представить себе не мог, что Лю Цингэ всё это время прислушивался к словам гадательницы не менее внимательно, чем он сам.

С каких это пор Великий и Ужасный Лю пристрастился к подобного рода сплетням?

— Предначертанная вам судьбой пара вовсе не интересуется другими людьми — тот, на кого падёт её выбор, будет осенён абсолютной верностью.

Поразмыслив немного, Лю Цингэ со всей серьёзностью поинтересовался:

— А что насчёт внешности?

Шэнь Цинцю воззрился на него, утратив дар речи.

Даже я не осмелился спросить о подобном — а тебе-то какое дело?

Да ещё так в лоб!

— Прекрасна без изъяна, — без колебаний ответила госпожа Мэйинь.

— Каковы её духовные силы? — против ожиданий, продолжал настаивать Лю Цингэ. — Способности?

— Непревзойдённые таланты, неиссякаемые духовные силы, недосягаемо высокое положение и происхождение, — перечислила гадательница.

— И вы говорите, что они часто бывают в обществе друг друга? — недоверчиво покачал головой Лю Цингэ.

— Возможно, они могут разлучиться на какое-то время, но быстро воссоединятся, — кивнула госпожа Мэйинь. — И всякий раз его пара сама будет брать на себя труд разыскать его.

При этих словах взгляд Лю Цингэ так и забегал по сторонам, словно кто-то не на шутку его растревожил — или, вернее сказать, поверг его в шок!

Именно этот момент выбрала госпожа Мэйинь, чтобы нанести решающий удар:

— На самом деле, бессмертный мастер достоин зависти, — вздохнула гадательница, — ибо эта особа влюблена в вас до безумия.

Лю Цингэ вновь оборотился к сотоварищу с нечитаемым выражением на лице — казалось, его что-то снедает изнутри, хоть непросто было понять, страдание это или радость.

— Шиди, в чём дело? — обеспокоенно спросил Шэнь Цинцю.

— …Неверно, — наконец выдавил тот.

— А? — только и смог сказать не на шутку удивленный Шэнь Цинцю.

— Она ошибается! — вскинув голову, отрубил Лю Цингэ.

— Что даёт вам основания усомниться в моих словах? — с вызовом вопросила госпожа Мэйинь.

Сказать по правде, Шэнь Цинцю и сам впервые усомнился в точности её предсказаний.

Почти всегда рядом с ним, юная, прекрасная и прославленная, да ещё и способная полностью его обеспечивать… всё это порядком отдавало жаркими сексуальными фантазиями одинокого лузера — но даже самый отъявленный Марти Стю [17] не имеет шансов воплотить их в жизнь! И уж определённо подобная девушка его мечты [18] не имела обыкновения околачиваться поблизости! А если бы такая и нашлась, то её бы мигом заграбастал Ло Бинхэ, ха-ха!

— Что за вздор! — продолжал настаивать на своём Лю Цингэ. — «Влюблена до безумия»? Да ничего подобного!

Провидческие способности были предметом гордости госпожи Мэйинь, так что, столкнувшись с подобным неверием, она тут же ощетинилась:

— Ты — не тот, кто ему предназначен, так откуда тебе знать?

«Постойте-ка, молодой господин Хуан ещё не явился, — запротестовал про себя Шэнь Цинцю, — не могли бы вы двое осадить назад, прежде чем сцепитесь из-за подобной ерунды? Это ведь касается только меня одного — разве нет?»

Однако терпение Лю Цингэ иссякло — в ответ на отповедь госпожи Мэйинь он грохнул ладонью по столу, отчего каменная столешница раскололась надвое, а Чэнлуань вылетел из ножен, высвобождая рассекающую подобно лезвию духовную энергию.

Госпожа Мэйинь в ярости всплеснула руками:

— Вон!

«Постойте… — взмолился Шэнь Цинцю. — Только что мы мирно беседовали — и вдруг драка, ни с того, ни с сего! Я даже не успел заметить, как все обернулось подобным образом!»

Разумеется, никто не обратил внимания на его выброшенную в тщетной попытке остановить схватку руку [19]. При виде того, как госпожа Мэйинь и десятки её демониц смыкают круг, Шэнь Цинцю, вернув лицу бесстрастное выражение, изготовился к бою. Чэнлуань уже парил вокруг них в сумасшедшем танце вспышек духовной энергии, когда глава демониц пронзительно свистнула.

«Чёрт, не так быстро! — в панике промелькнуло в голове Шэнь Цинцю. — Я ведь не успел приготовиться!»

И в тот же момент по приказу госпожи одеяния прелестных дев разлетелись в клочья!

Они словно угодили в лютую метель: куда ни глянь, повсюду кружились обрывки белых одежд…

Хоть Шэнь Цинцю был знаком с подобной тактикой: заключить жертву в хоровод бешеной пляски, разодрав на себе одежды — это не значило, что он мог остаться равнодушным к подобному зрелищу!

Невольно зажмурившись, он отступил на пару шагов, врезавшись спиной в Лю Цингэ.

Свод пещеры отражал полные безудержной страсти крики демониц. Обычный мужчина давно отбросил бы меч, с радостью предавшись воле этих неистовых захватчиц — однако к вящему изумлению заклинателя Лю Цингэ ни на мгновение не поддался наваждению — с недрогнувшим выражением лица он бросился в атаку, взметая фонтаны крови при каждом взмахе меча.

Обнажённые демоницы наконец приняли свою истинную форму, подползая к ним на четвереньках, они скребли длинными когтями камень и землю, роняя капли слюны из разверстых ртов — однако, стоило им устремиться в атаку, как их отшвырнула волна духовной энергии.

Шэнь Цинцю всем сердцем желал биться бок о бок с Лю Цингэ — но не мог заставить себя хотя бы поднять глаза!

Даже столь опытный, привыкший владеть собой заклинатель, как он, при виде столь… волнительного зрелища поневоле утратит самообладание! И как только Лю Цингэ умудрялся биться с такой невозмутимостью, словно перед ним были чучела из соломы?

Прежде прекрасный лик госпожи Мэйинь покрыла смертельная бледность: она никак не могла предвидеть, что не сумеет зачаровать этих двоих даже с помощью всех своих подопечных! Подняв подол, она ударилась в бегство. Шэнь Цинцю думал было пуститься следом, но, в конце концов, его главной задачей было вызволение молодого господина семьи Хуан — а заодно и прочих пленённых мужчин, так что он велел Лю Цингэ:

— Оставь их — они всё равно больше не представляют собой угрозы. Сейчас гораздо важнее спасти людей.

— Не верь ей, — внезапно бросил Лю Цингэ.

— А? — растерялся Шэнь Цинцю.

— Этой шарлатанке! — в неистовстве выпалил его сотоварищ.

— Не стоит так распаляться — разумеется, я и не думал ей верить, — попытался успокоить его Шэнь Цинцю.

И всё же непривычное поведение Великого и Ужасного Лю не на шутку его встревожило, так что Шэнь Цинцю украдкой то и дело бросал на него пытливые взгляды. Заметив это, Лю Цингэ сердито воззрился на него:

— Не смотри на меня так!

Однако же, чем больше он злился, чем сильнее притягивался к нему взгляд Шэнь Цинцю — и тут он понял, что по какой-то неведомой причине — быть может, от гнева — лицо Лю Цингэ сплошь залилось густой краской; казалось, его незыблемое самообладание наконец дало трещину — в смятенном взгляде отражалась настоящая буря чувств.

Присмотревшись к нему, Шэнь Цинцю внезапно схватил его за руку.

Он тотчас убедился, что температура тела Лю Цингэ и впрямь подскочила не на шутку. Послушав его пульс, Шэнь Цинцю сурово велел:

— Шиди Лю, немедленно открой этому шисюну правду: ты прежде занимался с кем-либо совместным совершенствованием?

— Почему ты это спрашиваешь? — насторожился Лю Цингэ.

— Просто так. Ты ведь знаешь, что происходит во время совместного совершенствования?

Лю Цингэ стиснул зубы, с трудом выдавив:

— Шэнь. Цин. Цю.

— Ну ладно, не будем об этом, — отступил его сотоварищ. — Шиди Лю… как ты себя чувствуешь?

На самом деле, Шэнь Цинцю волновал немного иной вопрос: сможет ли он спуститься с горы своими ногами?

— Не очень, — признался Лю Цингэ.

Ещё бы.

Даже для Великого и Ужасного Лю воздействие обольщающего аромата демониц-искусительниц [20], наводняющего ум мужчины нечистыми помыслами… не могло пройти без последствий!


Примечания переводчиков:

[1] Извилистая тропа – в оригинале 葛藤垂连 (géténg chuí lián) – в пер. с кит. «сплетённые лозы цветущих глициний».

[2] Чарующий напев – в оригинале 羽搔在心 (yǔ sāo zàixīn) – в пер. с кит. «словно перьями тревожит сердце», «словно перьями скользнуло по сердцу».

[3] Рожки 双髻 (shuāngjì) шуанцзи – вид девичьей причёски.


[4] Мэйинь 魅音 (Mèiyīn) – её имя можно перевести как «демонический голос».

[5] Необычайно хороша – в оригинале 国色天香 (guósè tiānxiāng) – в букв. пер. с кит. «краса Китая и небесный аромат» (образно о пионе).

[6] Роман длился одну ночь – в оригинале 露水姻缘 (lù shuǐ yīn yuán) – в пер. с кит. «превратности судьбы свели любовников вместе».

[7] Ваша покорная служанка – госпожа Мэйинь употребляет слово 奴家 (nújiā) – нуцзя – так в старину женщины называли себя при разговоре. Это можно перевести с китайского как «раба дома/семьи».

[8] Поначалу действовать добром – в оригинале 先礼后兵 (xiānlǐhòubīng) – в букв. пер. с кит. «сначала ― этикет, потом ― оружие (война)», образно в значении «не добром ― так силой; не милостью ― так кнутом».

[9] До бесконечности – в оригинале 打太极 (dǎ tàijí) – в пер. с кит. до Великого предела. Великий предел, или Тайцзи太极 (tàijí) – широко известный символ инь и янь.

[10] Разные обстоятельства требуют разного подхода – в оригинале 兵来将挡，水来土掩 (bīng lái jiàng dǎng, shuǐ lái tǔ yǎn) – в букв. пер. с кит. «вторгнется враг — найдутся генералы, чтобы отразить его, разбушуется паводок — дамба его остановит», в образном значении – «принимать меры в зависимости от конкретной ситуации, быть готовым к любому развитию событий», «из любой ситуации найдётся выход», «бог не выдаст, свинья не съест».

[11] Пламенные взгляды 秋波 (qiūbō) – в букв. пер. с кит. «прозрачные (светлые) осенние волны», в образном значении «глаза женщины».

[12] Нахмуренный 苦大仇深 (kǔdàchóushēn) — в букв. пер. с кит. «горе великое и ненависть глубокая», образно в значении «натерпевшись страданий в старом обществе», «питать к кому-либо лютую ненависть». Любопытно, что в «Системе» этот эпитет автор приберегает исключительно для Лю Цингэ.

[13] Погадать на любовь – в оригинаде 风月 (fēngyuè) – в пер. с кит. «свежий ветер и светлая луна», в образном значении – «любовь, любовные отношения», а также «лирика, поэзия» и «прекрасный пейзаж».

[14] Красная нить 红线 (hóngxiàn) – хунсянь – нить предопределения, по поверью связывающая будущих супругов.

[15] Невеста – здесь это именно «невеста» 未婚妻 (wèihūnqī) – вэйхуньци – 未婚 в букв. пер. означает «ещё не в браке», в то время как сама Цю Хайтан при её первом появлении заявила, что она – жена 妻 (qī) – ци – Шэнь Цинцю. Что и говорить, на тот момент Шэнь Юань знал далеко не всё…

[16] У Шэнь Юаня её в помине не было – в оригинале 单身狗 (dānshēn gǒu) – в букв. пер. с кит. «одинокий пёс», так довольно пренебрежиительно именуют холостяков.

[17] Марти-Стю — мужской аналог Мэри-Сью. В оригинале используется Джек Сью 杰克苏 (Jiékè Sū).

[18] Девушка его мечты – в оригинале 白富美 (báifùměi) – в букв. пер. с кит. «белокожая, богатая и красивая», жаргонное, об успешных девушках.

[19] Выброшенную в тщетной попытке остановить схватку руку — в оригинале используется мем «рука Эркана» — это когда кто-то тянется за кем-то рукой, типа: «Сто-о-ой!»
Как уже упоминалось в предыдущих главах, Эркан 福尔康 (Fú Ěrkāng) — герой сериала 还珠格格 (Huán zhū gége) — в рус. пер. «Моя прекрасная принцесса» или «Возвращение жемчужной принцессы» — основанного на истории династии Цин XVIII века.

[20] Обольщающий аромат демониц-искусительниц — в оригинале 魅妖迷香 (mèi yāo mí xiāng) — в пер. с кит. «очаровывающий/затуманивающий разум любовью аромат демониц-обольстительниц», коим они завлекают мужчин в свои сети.

Следующая глава